А Шуичи видел яркие сны…
Раскидистое дерево где-то в парке, ослепительные солнечные блики просвечивают каждый изумрудно-зелёный листочек, отражаются на поверхности прозрачного искусственного прудика, и растворяются где-то в совершенно-белых облаках. Идеальная картина для сна. Шуичи казалось, что это место ему не знакомо, но именно здесь он что-то отчаянно ищет. Певец переводил растерянный взгляд с лиц людей, каких-то размытых и серых, пока, наконец, не выделил одно знакомое.
Эйри сидел под деревом и читал какую-то книгу. Он был потрясающе красив…
«Если бы Юки был цветом… Он был бы белым. Абсолютно белым. Без примесей голубого или желтого. Настоящим, белым-белым», - подумал Шуи, и улыбнулся.
- Юкиииии! – закричал он и со всех ног бросился к любимому человеку.
Блондин, наконец, оторвал взгляд от книги и посмотрел на розововолосое создание, несущееся к нему. Он улыбался. Странно… Никогда Шиндо не видел такой улыбки на его лице. Это была счастливая, добрая улыбка, но она никак не вязалась с тем образом Юки, которого знал Шуичи. Юноша резко остановился. Он не был уверен, что это именно его воспоминание или фантазия.

Шуи распахнул глаза, и дернулся. Положение, в котором сейчас было его тело, не могло быть удобным. Но он почувствовал легкое тепло, будто исходящее от другого тела. Замутненные сном и болезнью глаза, потихоньку стали различать обстановку вокруг. Тонкие черты лица Юки, его взгляд, устремленный куда-то вперед, мерное биение его сердца.
«Он несет меня на руках?!», - Шуичи пошевелился, чтобы проверить свою догадку. Да, не могло быть иначе. Но, что произошло? Почему?
- Юки, я могу идти сам, - прошептал он, но вопреки своим словам, уткнулся лицом в его согнутую руку, чуть ниже плеча.

Шиндо окунулся в приятное тепло атмосферы квартиры писателя. Будто бы, переступив порог его жилья, Шуичи стал лучше себя чувствовать. Это было трудно объяснить, но вместе с этими ощущениями, рождалась всего одна мысль: «Я снова дома».
Он не помнил совсем, как покинул квартиру Хиро, этот промежуток времени стерся из его памяти, но Шиндо не думал об этом сейчас. Какое это имеет значение, если Юки с ним? Если Юки на руках внес его в свою жизнь?! Всё равно, что было до этого… Теперь все должно быть по другому.
Певец откинулся на подушки и вздохнул. Всё же, не стоит быть ни в чем таким уверенным. От этого романиста можно ожидать чего угодно. Шиндо, похоже, так никогда и не сможет понять, что твориться в этой блондинистой голове.
В любом случае, сейчас он не собирался просто лежать на диване. Ему была дорога каждая минута, проведенная вместе с Юки, и терять их просто так – Шиндо не был намерен.
Он приподнялся, быстро оценивая свои силы. Кажется, все было в порядке. Мгновение прислушался к своим ощущениям, дыхание ровное, голова не кружиться, только сердце стучит громче, чем обычно, но это вовсе не из-за простуды. Юки…
- Я подумал, что не хочу спать, - Шуичи улыбнулся, прислонившись к косяку двери, и наблюдая, как суетиться на кухне любовник. Ведь старался сейчас он именно для Шу. Это что-то невероятное…. К тому же, эта красная футболка не давала ему покоя:
- Это моя, нэ? – он кивнул на нелепую одежду Юки, - тебе идёт.

- И что ты готов сделать, чтобы удержать меня на кухне, если пить я это сейчас не буду, м? – Шиндо даже сам до конца не понимал, что он несёт. Его пальцы крепко сжимали в руках чашку с горячим чаем, но глаза неотрывно следили за каждым движением блондина. Как же он успел соскучиться по Юки! Это было почти мучительно, почти болезненно, почти недосягаемо, но жизненно необходимо. Его тонкая фигура, правильные красивые линии, волосы, глаза, жесты… Неужели, можно быть таким блестяще красивым? Таким идеальным?!
Шуи не слишком мог контролировать себя. Он не знал, как Юки отреагирует на его поступок, но певец поддался внезапному порыву, не задумываясь. Стремительно преодолев расстояние, отделяющее его от любовника, Шиндо остановился прямо перед ним, слишком близко, почти касаясь.
Шуичи поднял глаза на писателя, в них горела та самая решительность, что появлялась только на концертах. Он улыбнулся, и демонстративно поставил чашку на стол, куда-то сбоку от облокотившегося на него, блондина.
Он вопросительно приподнял брови и скользнул рукой по обнажённой груди Юки, нарочно медля и ослепительно улыбаясь.

Воспаленный мозг Шуичи пульсацией отзывался только одним словом «Юки! Юки! Юки! Юки!». Его широко распахнутые глаза жадно наблюдали за движениями блондина, он не до конца верил в то, что действительно происходило.
- Что ты делаешь? Я же так с ума сойду…,- певец не знал, что проговорил это в слух.
Он не понимал, что делает. Его разум совсем отказывался воспринимать действительность. Привстав на цыпочки, и чуть потянувшись, Шуи аккуратно взял Эйри за запястье и провел языком по тыльной стороне его ладони.
- Сильно болит? – едва отстранившись, прошептал певец.
Он внимательно смотрел в глаза любовнику, и понимал, что еще немного, и он совсем потеряет контроль. Такое было с ним впервые. Он не знал как именно, но он хотел соблазнить Юки. Шиндо немного боялся, что его действия вызовут негативную реакцию, но решил рискнуть. Всё же, они долго не виделись… В такой роли, Шуи еще никогда не доводилось бывать. Сам он раньше только неуклюже срывал короткие поцелуи с его губ, но чтобы так откровенно провоцировать Юки на секс?! Похоже, у Шиндо и впрямь проблемы с головой…
- Нужно поцеловать, - Шуичи прикрыл глаза и прикоснулся губами к уголку губ Эйри, - и всё пройдет…

«Он издевается!» Как можно быть таким нежным, таким удивительно притягательным, таким невыносимо соблазнительным, красивым, потрясающим?! Как же так случилось, что этот человек был его? «Нет, скорее я принадлежу ему», - ловя поцелуи, думал певец. Мурашки появились на его коже, Шиндо особенно остро чувствовал сейчас каждое прикосновение.
Его руки скользнули на талию Юки, едва ощутимо прикасаясь к нежной коже на его животе, затем медленно вернулись на его грудь и плечи.
- Юки, - Шиндо обнял писателя и, с силой притянув его к себе, стал жадно целовать губы, не отрываясь, шепча что-то о своей любви.
Его разум помутился, глаза были широко распахнуты, внимательно наблюдая за всем, что происходило. Шуи сильнее прижимал Юки к столу, не отдавая себе отчёта в том, что вытворяет. Его руки продолжили удерживать писателя за шею, не давая ему возможности отстраниться.

Для Шиндо уже все смешалось. Губы Юки, его тонкие пальцы, его глаза… Они сводили с ума. Шуи снова впал в то своё состояние, когда хотел сделать всё, чтобы принести счастье Юки. Он так же с упоением отвечал на каждый поцелуй, отдавал ласку за ласку, мягко прикасался губами к тонкой коже любовника…. Аметистовые глаза закрылись, и Шиндо захотелось полностью раствориться в этом мгновение, когда Юки был так нежен с ним.
Он ощущал себя игрушкой в его руках. Юки был единственным человеком, которому он совсем не мог противостоять. В этот момент для него стало, не важным любит ли его Юки, или ведет какую-то свою, одному ему понятную, игру. Сейчас Эйри принадлежал ему, и Шиндо вдруг понял, что может так же делать с ним, что вздумается – романист вряд ли будет сопротивляться…
Шиндо положил руки на плечи Юки, заставляя его немного отстраниться, и поднял глаза, пытаясь разгадать выражение его лица. Немного поведя плечами, Шуи стянул с себя ветровку, и бросил одежду на пол, под ноги любовнику.
На губах певца расцвела хитрая полуулыбка. Он снова притянул к себе Юки, словно марионетку. Прикоснулся губами к ключице, едва ощутимо закусывая кожу зубами, а руки его тем временем опустились к поясу брюк блондина. Недолго повозившись с пуговицей и молнией, Шиндо, наконец, смог избавить писателя от брюк, издав при этом какой-то восторженный писк.

Шуичи терял голову. Может быть из-за температуры, может из-за страсти, может из-за совокупности первого и второго. Но ему сейчас было удивительно легко. Казалось, что все стоит на своих местах, и все совершенно правильно. И его место здесь, и всегда здесь и было – в объятиях Юки, какое бы у писателя у самого не было на это мнение, с ним Шиндо сейчас не собирался считаться. А потому, когда почувствовал, что поцелуи прекратились, его охватила необъяснимая ярость, такая сильная, что будь Шиндо в другом состоянии, наверняка, испугался бы сам.
- ой, да заткнись же ты! – глаза его начали метать молнии, а выражение лица стало откровенно раздраженным, - Почему тебе нужно постоянно болтать?! Не видишь что ли, что я сам этого хочу, дурак!
Шуичи не узнавал себя, но, в прочем, сейчас это волновало его меньше всего. Он снова более всего на свете хотел ощутить вкус любимых губ на своих губах.
Да, его, конечно, тронет такая забота. Немного позже, когда певец будет восстанавливать в памяти подробности произошедшего на кухне, и краснеть, уткнувшись лицом в подушку. Но, не сейчас…
Яростно сверкая глазами, Шуичи стянул с себя футболку, и припал губами к шее блондина, оставляя на коже, едва различимые красноватые следы. Руки его смело скользили по фигуре любовника.

Шуичи, кажется, болен. Шуичи, кажется, очень сильно болен…
… Если позволяет себе такое поведение. Но он устал постоянно ждать, когда же Юки обратит на него внимание и заставит снова окунуться в свою бесконечную нежность. Надоело, он сыт по горло ролью «куклы». Пора всё менять… Слова Юки заставили губы Шу растянуться в счастливой улыбке.
- Вот именно, - прошептал он хрипловато, - Наказать тебя надо…
Его глаза вдруг округлились, он только что понял, что обернул слова Юки против него же самого. И, теперь не знал, будет ли писатель расстроен этим, удивлен, или разозлиться. Не теряя времени, и не позволяя романисту опомниться, Шуи опустил руки на бедра блондина, стягивая с того бельё. Его взгляд метался, он впервые видел Юки перед собой вот так, обнаженного, немного потрясенного, ждущего от него следующего шага. Это нравилось… Безумно нравилось.
Он больше не мог терпеть, передвигаясь на край стола, и, смотря прямо в глаза любовнику, зацепил пальцами нижнее бельё на себе, опуская его и позволяя свободно упасть по ногам.
- Ня? – Шу приподнял брови и почти расхохотался.
Он не привык так себя вести. Хотя, ему определенно, понравилось.

Шуичи возмущенно выругался, при чем, проявляя такие чудеса изобретательности и словарного запаса, что вполне мог бы удивить даже такого знаменитого писателя как Юки Эйри.
Он вцепился в плечи блондина, настойчиво притягивая его ближе, хотя, казалось, что ближе уже невозможно. Он неистово целовал его плечи, грудь, поднимая лицо, требовательно кусал губы.
Это был все тот же Шуи, что больше жизни любил Юки, пел в группе, пел в ванне, пел на сцене, на кухне, в машине; создавал много шума, постоянно мешал, кричал и плакал.... Но теперь он как-то неуловимо изменился. Жаркие поцелуи его, игривые взгляды, молчаливое согласие и неприкрытая страсть – новые ли они? Вряд ли, даже Юки когда-нибудь узнает ответ на этот вопрос. Но то, что вытворял сейчас Шуичи, не могло не вызывать удивления.
Шиндо весь сжался, чувствуя пальцы любовника в себе, но от этого только сильнее возбуждался. Он тихо скулил, хлопал глазами и уже совсем не пытался справиться с дыханием.
-  Юки, ну и чего ты ждёшь?! – он на мгновение отстранился, немного откинул голову, и с вызовом посмотрел из-под полуприкрытых ресниц.
«Что я несу?! Завтра я буду места себе не находить от смущения», - думал он, проводя языком дорожку снизу вверх по тонкой коже на шее Эйри.

Шуи дергался и бился в руках Юки, но это приносило еще больше удовольствия обоим. Его пальцы с силой вцепились в бедра любовника, заставляя того двигаться сильнее. Шиндо было невыносимо больно, но казалось, что если вдруг сейчас это закончиться – он просто умрет. Юки стонал, почти так же громко, как сам певец, который иногда срывался на сдавленный крик.
Шиндо ничего не интересовало вокруг. Он никого не замечал, кроме молодого мужчины, его стройного тела, мелких капель пота, налипших на его красивое лицо светлых волос. Что же это за человек, который одним своим прикосновением смог заставить его испытывать такую дрожь и отчаянно приятную боль?! Шу не думал об этом.
- Юки, если ты остановишься, - сквозь стоны и срывающее дыхание, смог проговорить юноша, - я тебя придушу…
Шиндо подстраивался под ритм, заданный Юки, сильнее вжимаясь в его бедра, царапая кожу ногтями, кусая свои губы до крови. Даже теперь, оказавшись полностью во власти Эйри, Шиндо не переставало казаться, что теперь правила тут диктует не только писатель.
Юки прислушивался к желаниям Шиндо, и эта игра между ними, казалось, вышла на новый уровень. Шуи понял, что теперь с ним считаются. И это было наивысшей наградой, олицетворением настоящего, неземного счастья для него. Теперь он знал, что поступил правильно, когда ушёл. Эта разлука должна была состояться, чтобы доказать обоим, какое значение они имеют в жизнях друг друга.

- Это угроза? – на выдохе прошептал Шуичи, сильнее впиваясь ногтями в гладкую кожу на спине любовника, - Или предложение?
Он не совсем понимал, что именно так повлияло на его поведение. Вся страсть, что была в розововолосом певце, наконец, нашла отклик, и, может быть, этому стоило произойти раньше. Шуичи взрослел. Прямо сейчас, на столе в этой кухне, медленно погружающейся в темноту. Он становился старше, а страх отступал. Сейчас Шиндо был уверен, что Юки любит его. Любит так безумно, как только может. Сам не понимая этого, до конца не отдавая себе в этом отчета. Если бы только он прислушивался к голосу своего тела и сердца, и на мгновение забыл о том, что диктует ему его разум…. Сколько счастливых минут они бы смогли подарить друг другу?
Шуичи задыхался, боль и удовольствие смешались и стерли свои границы, став одним целым. Музыкант крепко обвивал ногами талию Юки, удерживая его, самостоятельно задавая ритм и нагло смотря в глаза блондину. Таким  Эйри еще никогда не мог видеть своего юного любовника. Он хотел стать игрушкой в руках писателя, но только если тот сам согласиться стать для Шуи тем же.

Почувствовать тяжесть любимого тела, Шуичи обнял Юки за шею. Таким обессиленным писатель на его памяти был не слишком много раз. Чувства, прикосновения, его тело все еще ощущало жар, исходящий от кожи писателя каждой своей клеточкой.
Из груди Шуичи вырвался возмущенный рык. Он крепко стиснул зубы и вцепился в плечи блондина ногтями.
«А обо мне он позаботиться не хочет, нет?», - Шуи потянулся губами к губам романиста, но любовник ещё был слишком занят тем, что пытался прийти в себя. Поняв, что ответных ласк, певец не получит, Шу зашипел, скользя руками по собственному телу. Тонкие пальчики обхватили всё еще возбужденный член и несколько раз резковатыми движение провели по нему. Он откинул голову назад, жадно ловя ртом воздух. Тяжесть, навалившееся на него, было до безумия приятной, голова кружилась, и, казалось, еще немного и он либо заплачет, либо закричит. Финал был фееричным, мальчик закусил губу, громко застонал и вцепился ногтями в бедра Юки, царапая тонкую кожу.
Через мгновение, когда Шиндо смог отдышаться, он поднял лицо, в глазах его плясали яростные искорки.
- Чёртов эгоист, - прорычал Шуи, наконец, прикрывая глаза длинными ресницами.

Шуи не сопротивлялся, когда Юки, особенно не спрашивая его мнения, потащил его маленькое тельце в спальню. Как же Шиндо скучал по мягким, нежным рукам писателя! Пять дней – не такой большой срок, но он огромен, если ты в разлуке с любимым человеком… Раньше Шуичи особенно не задумывался над смыслом этой фразы. Теперь же, юноша в полной мере ощутил на себе, что это такое. И Шиндо совсем не понравились те ощущения. Лучше не думать об этом сейчас…
К тому же… Юки что-то неразборчиво прошептал и заснул, а Шу еще долго лежал, смотря в потолок и счастливо улыбаясь неровным теням, отбрасываемым из окна. Наконец-то, он почувствовал, что все страдания, пережитые им с момента знакомства с Юки – не были напрасными. Если есть такие минуты, о чём тогда жалеть?!
Он думал о многих, разных вещах, о том, что будет завтра… а потому, далеко не сразу заметил, что блондин все еще мерно дышит во сне, ОБНИМАЯ его хрупкое тело!
Певец улыбнулся и провел пальчиком аккуратно по плечам романиста. Едва ощутимо, убрал прядку светлых волос за его ухо, коснулся щеки, губ… Наконец-то! Такие желанные, долгожданные объятия…
- Я люблю тебя, Юки…, - прошептал он, закрывая глаза, - Спокойной ночи.
Ему было холодно, температура давала о себе знать, немного морозило, но Юки так спокойно и безмятежно спал, что юноша боялся пошевелиться, чтобы не тревожить его. Шиндо безумно любил наблюдать за спящим писателем, казалось, в эти мгновения, блондин снимает маску равнодушия и становиться самим собой, Эйри Уясуги, таким беззащитным и ранимым, таким настоящим… Шу, как обычно, - заснул с мыслью о любовнике.

Шуичи провалился в сон без сновидений. Уставший, но счастливый, в объятиях самого любимого человека в этом мире и за его пределами.
Его разбудили легкие нежные прикосновения. Сначала глаза ничего не могли различить, стало теплее, горячая кожа ловила каждое касание, которое казалось, чувствовалось еще острее, чем обычно.  Юки…
Шуи пошевелился, но совсем не за тем, чтобы прекратить действия любовника. Счастье было почти невыносимым…. Выходит, Эйри всю ночь держал его в объятиях, если сейчас оба проснулись в том же положении, что и уснули? Неужели…?
Шиндо не смог сдержаться, крупные слезы покатились по его щекам.
Слезы абсолютного счастья. Ресницы подрагивали и собирали солёные капли, быстро намокая и становясь тяжелыми. Тихий всхлип сорвался с его губ, пока Юки был слишком занят, целуя его грудь. Шиндо вздрогнул, это утро – самое прекрасное за всю его не слишком длинную жизнь – он собирался запомнить как можно больше мелких деталей. Не каждый день Юки будет его поцелуями! Да что там не каждый – это вообще случилось в первый раз! Шуи поднес руки к глазам и спрятал лицо в ладонях. Он был так счастлив!!
Жаль, что со стороны слезы выглядели действительно горькими, а нарочно сдавленные всхлипы, как если бы их пытались скрыть – слишком жалобными.